В обсуждении мастер-плана г. Москвы приняли участие архитекторы зарубежных стран. Их высказывания, представленные «Московской Перспективой», представляют интерес.Альфонсо Вегара,

президент Fundacion Metropoli, Испания:

– Нужно понимать, что агломерация – это уже не мегаполис и тяготеющие к нему поселения, а нечто большее. Например, северо-восточный коридор Нью-Йорк – Вашингтон – Филадельфия – Бостон. Это единый организм, связанный общей системой аэропортов. Мы стоим на пороге новой градостроительной революции. Сингапур – живая лаборатория мегаполиса будущего. Единственный на планете город, где сегодня обкатываются модели, которые могут стать общими для всех. В течение 30 лет на градостроительные решения в мире будет потрачено 350 триллионов долларов. Москва – бриллиант среди мегаполисов. Она стоит на стыке Европы, Азии и Ближнего Востока – в сердце континента. Она слабо использует отличный резерв – реку. Вам необходим диалог с рекой, как это было сделано в Бильбао, который сейчас является иконой урбанизма. 30 лет назад там были грязь и разруха, криминал. Потом началась градостроительная революция, в ходе которой на очистку реки было потрачено в 7 раз больше денег, чем на строительство.

Рейнир де Грааф,

партнер архбюро ОМА, Нидерланды:

– Москве нужен диалог не с рекой, а с Россией и с людьми. В мировом тренде урбанизации Россия отсутствует вообще. Москва – исключение. Россия за последние десятилетия потеряла 3,6 процента населения, Москва приобрела 24 процента. Москва растет за счет России. На 1 проценте территории живет 8 процентов населения. Здесь 65% всех российских инвестиций. Посмотрите на посты ДПС на МКАД – это же пропускные пункты на ранице. Федеральные здания изолируются от города, прячутся за заборами. Очень важно передислоцировать их из центра. Москва должна перестать брать у России и должна начать отдавать. Объединение с Московской областью – первый шаг к этому. Если их объединить, получится государство, сопоставимое со Швейцарией. Внутри Европы, но не часть

Евросоюза. Обогащает Европу, стабилизирует лучшее в ней. Похоже на то, что может получиться между Россией и объединенной Москвой. Я услышал, что в Москве объем экономики, основанной на труде нелегальных мигрантов, составляет 45 миллиардов долларов в год. Эти капиталы вообще не участвуют в развитии города – их нужно не

уничтожать, а легализовать.

Пьер Лаконт,

бывший президент ISOCARP

(International Society of City and Regional Planners), Бельгия:

– Многое зависит от федеральных властей и корпораций, особенно от РЖД, но у них своя повестка дня. В Германии решили не строить станции высокоскоростных поездов в центре города, в Париже их тоже вывели подальше. В Москве же все вокзалы в центре. Развивая транспортную систему, придется постоянно делать выбор между железными и автомобильными дорогами. Для Москвы крайне важен критерий – что больше экономит пространство? Велосипедной инфраструктуре нужно в 18 раз меньше площади, чем автомобильной. Если все, кто каждый день приезжает в Москву из Московской области, пересядут из электричек и личных автомобилей в автобусы, понадобится в 200 раз меньше пространства.

Оливер Шульце,

ведущий датский урбанист:

– Слишком много разговоров о проблемах. На мой взгляд, главный вызов сегодня – не угроза транспортного коллапса, а как показать, каким замечательным городом может стать Москва. Мы не хотим, чтобы Москва стала похожей на Ванкувер или на Сеул. Москва очень живая, интересная. Людям здесь нравится – они не уезжают тсюда, а приезжают. Это не проблемы – это возможности. Пробки – свидетельство успеха города. Нужно только учиться управлять изменениями, использовать их в интересах развития.

Алехандро Аравена,

исполнительный директор бюро Elemental, Чили:

– Год назад меднорудная компания попросила нас обновить целый город с населением в 150 тысяч человек. Они боялись оттока рабочих рук. 28 июля 2011 года мы приехали в

шахтерский городок Каламу. Первое, что увидели, – отряд спецназа, который входил в город. Калама была на грани социального взрыва. Четверть жителей под предводитель-

ством мэра обещала блокировать шахты. Калама находится на дальнем севере, на высоте 2200 метров над уровнем моря. Там почти не бывает дождей – один миллиметр осад-

ков в год. Дефицит воды, экстремальные условия труда на шахтах. Всеобщая вражда: бедные против богатых, городские против деревенских, западники против традиционалистов, в муниципалитете – «красные» против либералов. Люди постоянно слышат, что за 10 лет экономика Чили выросла в 2 или 3 раза. Они ждут, когда же наступит улучшение.

Первое, что мы сделали, – начали строить на центральной площади дом для собраний.

29 августа мэра арестовали за подстрекательство к беспорядкам. К социальным волнениям добавились политические. К 18 ноября в нервозной обстановке мы достроили дом. Все это время люди демонстрировали скептицизм, даже озлобленность в наш адрес. С 12 декабря мы стали постоянно проводить в нем общие собрания жителей Каламы. Люди сказали, что хотят видеть красивый город. Что он «слишком промышленный», лишенный местного колорита. Мы стали изучать историю и систему здешней ирригации. И 22 декабря сделали предложение, которое назвали «Исторический долг Каламе», так как с 1998 года было утверждено четыре генплана развития города, но ни один не был реализован, поэтому люди уже изверились. Мы предложили расширить оазис реки Лоа, чтобы увеличить зеленую зону города; соединить новым удобным маршрутом город с шахтой; возродить старую андскую технологию ирригации – на горе создать водохранилище, откуда по системе акведуков вода спускалась бы на все улицы; высадить лес на пути пыльных бурь; вдоль бульвара построить красивые общественные здания. С 12 по 14 апреля 2012 года мы провели референдум, на котором люди голосовали за очередность реализации проектов. В референдуме приняли участие 50% электората. 14 августа проект был одобрен мэром. Благодаря референдуму правительство в столице уже не могло проигнорировать очередной генплан, и 15 августа его подписал президент страны, что дало гарантию финансирования совместно с меднорудной компанией (в соотношении 65% к 35%) и реализации. Сейчас мы разрабатываем проекты конкретных объектов, составляем график реализации плана.

Я хочу сказать, что город – это не набор зданий, а возможности для создания общественного богатства и повышения качества жизни. Я впервые приехал в Москву. За

обедом у меня спросили, согласен ли я с тем, что Москва – это замороженный город,

где много денег. Да, я согласен. Он холодный во всех смыслах. Но крутой, экзотичный.

Что формирует у иностранца образ Москвы? Имперскость и литературное наследие.

Другими словами, монументальность и духовность. Если вы были империей, это означает, что вам по силам любые задачи. Если вы столица великой литературы – вы сможете найти глубокие решения.

www.mperspektiva.ru